Кто из так называемых образованных (иначе -- культурных) людей
Европы, России и т. п. сегодня знает или хоть что-нибудь когда-
нибудь слышал о Максе Нордау? А ведь по справедливости он должен
бы числиться в ряду самых блестящих умов своего времени -- тех,
которые обеспечили огромный вклад XIX века в восхождение челове-
чества к чему-то там.
Его вспоминают в основном как сионистского деятеля, который к
тому же что-то писал про вырождение. На самом же деле он присоеди-
нился к сионистам только в 1895 г. -- и скорее всего лишь потому,
что убедился в неприятии его охранительных идей большинством евро-
пейской интеллигенции и решил попробовать хотя бы новое (создавае-
мое, можно сказать, "с нуля") еврейское общество выстроить на на-
чалах, которые существенно препятствовали бы вырождению. По своим
наклонностям он был не еврей, а европеец. "Нордау" -- это как бы
"человек Севера". В то время как наиболее экзальтированные сиони-
сты меняли свои немецкие имена и фамилии на библейско-ивритские,
он решил остаться "норманном". Лучшую часть своей творческой
жизни он посвятил не еврейским делам, а делам Европы. Его возврат
к евреям не был возвратом к еврейскому: он вернулся не к евреям
вообще, а к евреям-подвижникам, искавшим решение еврейской проб-
лемы на благо не только евреев, а всех. Но сионисты ценили Нордау
отнюдь не за его тщательную разработку темы вырождения, а за его
импозантность, европейскость, литературный и ораторский талант,
порядочность, умение находить компромиссы. Для Нордау сионизм
являлся не "делом жизни", а всего лишь поприщем, на котором он
был востребован, благодаря чему мог вынашивать какие-то надежды.
Нордау был шире и сложнее сионизма. Такими, как Нордау, в сио-
нистском движении пользовались люди менее щепетильные.
Жизнь Макса Нордау -- это отягощённый всякими сложностями путь
человека, ум которого был слишком мощным, чтобы остаться незаме-
ченным, но слишком правильным, чтобы быть вполне востребованным.
Его книги были очень неудобными уже в его время, а сегодня они
неудобны тем более, поскольку явления, по поводу которых он
критично высказывался, к настоящему времени не только умножились,
но превратились из маргинальных в господствующие. Поэтому он
оказался непреодолимо чужд современному "западнизму" и соответст-
венно отодвинут не то в третий, не то в пятый ряд читаемых авторов
несмотря на то, что блестящ, импозантен и еврей. В настоящее
время в Европе нет общественного движения или хотя бы "течения
мысли", которое бы определённо выступало в защиту здравомыслия,
нормальности, исконной человечности, так что Нордау оказался
без идейных наследников. Есть только слегка интересующиеся. Не
отличись Нордау в сионизме, его бы, наверное, и вовсе игнориро-
вали, как будто его и не было.
* * *
С сайта организации "Jewish Agency for Israel":
"Макс Нордау (урождённый Симон Максимилиан Сюдфельд [по другим
источникам Меир Симх Зюдфельд]; 1849-1923). Один из основателей
Всемирной Сионистской организации, философ, писатель, оратор и
врач."
"Макс Нордау родился в городе Пешт, Венгрия, в ортодоксальной
еврейской семье. Позднее он перестал соблюдать все религиозные
каноны и был даже обвинён в антирелигиозной деятельности. Макс
Нордау становится врачом, в 1880 году переезжает в Париж. Парал-
лельно Нордау делает карьеру журналиста, став в результате кор-
респондентом ведущих европейских газет. Он достиг широкой извест-
ности и славы как мыслитель и социальный критик после публикации
нескольких своих работ, в которых высказал критические взгляды на
устоявшиеся общественные, религиозные, политические и культурные
каноны своего времени. Публикации Макса Нордау были восприняты
неоднозначно и в течение многих лет после их появления служили
темой острой дискуссии между сторонниками и противниками идей
Нордау. Его самые известные работы -- 'Традиционная ложь нашей
цивилизации' (1883), 'Парадоксы' (1896) и 'Упадочничество'
(1895).
"В 1895 году Макс Нордау впервые познакомился с идеей Теодора
Герцля о праве еврейского народа на национальное самоопределение
и независимое государство.Он с энтузиазмом поддержал эту идею.
Нордау был избран вице президентом, а затем и президентом нес-
кольких сионистских конгрессов. Он стал одним из лидеров раннего
сионистского движения и был убеждён в необходимости репатриации
большинства евреев диаспоры в Эрец Исраэль. Нордау верил, что как
только еврейское население в Палестине возобладает, политическая
и государственная независимость станут лишь вопросом времени. Его
предложение было, однако, отвергнуто другими лидерами сионистско-
го движения как нереалистичное."
"Макс Нордау умер в Париже в 1923 году и был перезахоронен в
Тель-Авиве в 1926 году."
Подлинная фамилия Маркса Нордау -- "Зюдфельд" -- переводится
с немецкого как "южное поле". Заявив себя как Нордау ("северное
золото"), он чуть ли не от корней отрёкся.
* * *
С сайта киевского института иудаики:
"Он опубликовал несколько собраний очерков, ряд романов, пьес,
которые были переведены на основные европейские языки. В 1883 г.
вышла его книга 'Обычная ложь культурного человечества', включен-
ная католической церковью в индекс крамольной литературы. В
1902 г. в Киеве было издано собрание сочинений Нордау. Нордау
защищал 'здравый смысл'."
"В XIX веке критиков современной культуры и искусства было
достаточно. Возможно, поэтому 27 марта 1894 года после знакомства
с книгой Нордау 'Вырождение' А. П. Чехов написал А. С. Суворину:
'Рассуждения всякие мне надоели, а таких свистунов, как Макс
Нордау, я читаю просто с отвращением'."
Ну, и кто такой Антон Чехов в сравнении с Максом Нордау?! Мора-
лизатор по частным поводам, мастер отдельных метких замечаний,
специалист по реакциям на пролитый за столом осус. Неприязнь к
"свистунам" -- это, конечно, хорошо. Скептицизм, не совсем прия-
тие эпохи -- вещи замечательные. Но ведь то же и у Нордау. Есть
люди, которые пробуют выдавать какие-то общие концепции, потому
что без таких концепций ведь мир слишком непонятный -- и не
понятно, к чему в нём стремиться. Нордау был из таких, а Чехов --
не из таких и даже на тему литературы не теоретизировал.
* * *
Над сказать, Нордау отчасти сам виноват в почти-забвении своего
литературного наследства: не "дожал", не оформил позитивной пози-
ции, системы воззрений, остался в роли критика. Вдобавок он
местами по-старинному многословен и обстоятелен, а сегодня на
усвоение такого рода текстов уже не хватает времени.
* * *
Пикантная резкость отзывов Нордау о литературных знаменитостях
своего времени (причём отзывов, как правило, обоснованных!) --
выражение его горечи по поводу невосприимчивости общества к про-
паганде здравого взгляда на вещи. Кстати, почти все вырожденцы,
которых он обстоятельно "грыз", сегодня по-прежнему востребованы,
причём почти все востребованы в большей степени, чем их выдающий-
ся критик.
Нордау о Фридрихе Ницше:
"Сколько бы Ницше ни острил со свойственной ему тупостью..."
("Вырождение", стр. 151)
А ведь Ницше даже не был антисемитом! За что ж его так?!
...............................................................
...............................................................
Нордау о Льве Толстом:
"Чтобы доказать, что толстовщина составляет умственное заблуж-
дение, одно из проявлений вырождения, нам необходимо критически
рассмотреть сперва самого Толстого, а потом и публику, которая
вдохновляется его идеями. Толстой в одно и то же время художник и
философ в самом обширном значении этого слова, т. е. богослов,
моралист и социолог. Как художник, он стоит очень высоко, хотя и
ниже своего соотечественника Тургенева, которого теперь в глазах
широкой публики затмил."
...............................................................
...............................................................
Возврат на главную страницу
