Вадим Кожинов (1930-2001) -- из самых заметных авторов тексто-
вого материала для обработки людей в духе российского патриотизма
и русского национализма. Не могу назвать его идеологом, потому
что есть у него, среди прочего, такое вот кокетство:
"...я не славянофил. Не могу сказать, что я русофил. Готов
наговорить самых резких слов по адресу своей страны. Действитель-
но, в чем-то страшный народ. С одной стороны, он такой бескорыст-
ный, но, с другой стороны, не дорожит своей собственностью и к
чужой относится не лучше. Я действительно стремлюсь быть объек-
тивным. Я никогда не говорил, что Россия лучше других стран. Я
всегда говорил, что она другая. В ней есть свои достоинства и
недостатки. Неизвестно, что перевесит на весах, когда, скажем,
придут народы на последний страшный суд." ("Беседа с Кожиновым")
Кожинов -- литературовед, на старости лет переквалифицировав-
шийся в публициста с историческим уклоном. Писал он зачастую
ярко, качественно, по существу, без риторического треска, ввёл в
оборот много новых идей и фактов и со временем даже перестал быть
антисоветчиком. По еврейскому вопросу он занимал тоже корректную
позицию. Но всё-таки это автор с существенными недостатками --
как водится. Основной недостаток Кожинова -- неконструктивность:
вопрос "что делать" -- не к этому человеку. А ещё Кожинов был
несколько формалист и "вёлся" на удобные для него факты, игнори-
руя их окрестности, из-за чего нередко получались у него пафосные
чепуховые утверждения, сбивающие с толку эмоциональных, невнима-
тельных, доверчивых, неразборчиво читающих людей.
Довелось, среди других вещей, почитать книгу Кожинова "Правда
'чёрной сотни'", в которой указанный второй недостаток Кожинова
проявился в полную силу.
Вот тезисы Вадима Кожинова и мой их разбор:
1. Погромы были стихийными. Правительство и черносотенцы их не
одобряли, хотя в государственном аппарате и в черносотенных
кругах наверняка имелись и более агрессивно настроенные люди.
Я бы возразил на это следующим образом. Отношение человека к
некоторым вещам может быть двойственное, а то и тройственное.
Например, моё отношение к шоколадным конфетам. В момент потреб-
ления они приятны, но нередко посещает мысль о вредности их
обильного поедания. Поэтому я считаю, что и черносотенцев погромы
первично наверняка радовали, но потом, по здравом размышлении, ко
времени делания публичных заявлений и принятия официальных мер
люди приводили в порядок свои эмоции и расчёты и выступали со
взвешенными отрицательными оценками народных погромных инициатив.
Но погромам не могло не способствовать то, что погромщики были
уверены в неофициальном сочувственном к ним отношении значитель-
ной части государственного аппарата и -- шире -- русского общес-
тва. И если погромщиков вылавливали, то наказывали, наверное,
минимально -- любя.
2. Черносотенные организации появились ПОСЛЕ погромов, поэтому к
инициированию погромов они не могли иметь отношения.
Зато черносотенные КРУГИ появились ДО погромов и идеологически
вполне обеспечивали погромное движение, не имея формальной орга-
низации. Вообще, если организация не заявляет о себе и не опреде-
ляет своей формальной структуры, это ещё не значит, что она и не
действует.
3. Погромы устраивались по экономическим причинам, то есть, евре-
ев ненавидели за то , что они -- эксплуататоры и конкуренты, а
не за то, что иноверцы и иначе, чем русские, выглядят.
Моё мнение: неприязнь к чужим и потребность в приложении агрес-
сивности также имели существенное значение. Эксплуататоров и кон-
курентов было несколько больше, чем состоятельных евреев, но
граница между совсем провинившимися перед русским простонародьем
и не совсем провинившимися перед ним совпадала у погромщиков с
границей между евреями и неевреями. Так что евреев били отчасти
(а может, и в основном) за то, что они -- евреи.
Кстати, русский монархизм был в значительной степени реакцией
на революционное еврейство -- по принципу "если евреи против, то
мы -- за". Выступай евреи массово за царизм, антисемиты тяготели
бы к революционным партиям. Если ещё добавить деталей, то людям
свойственны от природы и поклонение перед лидером (в данном
случае монархом) и неприязнь к чужим (в данном случае к евреям),
причём у кого-то сильнее первое, у кого-то -- второе. Первое
плодило черносотенцев напрямую, а они потом из политических (а не
экономических!) соображений становились антисемитами.
4. Революция в России случилась в основном из-за благополучия в
стране, а не из-за подрывной деятельности евреев.
Это -- самоотверженная попытка Кожинова отрицнуть (sorry)
захват евреями власти в России в 1917 г. и спасти таким образом
русскую национальную честь. Таинственной связи между благополучи-
ем и революцией Кожинов не раскрывает, а только старается пока-
зать, что это самое благополучие России до 1914 г. было.
С моей точки зрения, утверждать, что Россия конца XIX -- начала
XX в. была благополучной страной -- это большая натяжка. Да, имел
место экономический рост, и население тоже росло, и даже грамот-
ность понемногу увеличивалась, а некоторые категории рабочих имели
хороший заработок. Но был ведь и голод 1891-1893 гг, была ходынс-
кая давка 1896 года, в которой погибли около 2000 человек, было
позорное поражение в русско-японской войне 1904-1905 гг. Высоко-
оплачиваемые рабочие составляли ничтожную часть населения, а
большинство народа жило в бедности, несправедливости и невежес-
тве, о чём немало написали, люди, которые, в отличие от Кожинова,
видели это самолично, к примеру, Л. Н. Толстой и В. Г. Короленко.
5. Россия не показала своей слабости в войне 1914-1917 гг., и
даже не отдала ни пяди собственно русских территорий, и имела
достаточно ресурсов для успешного продолжения боевых действий.
(Наверное, по военным вопросам Вадим Кожинов советовался с
Дмитрием Галковским.)
На это можно возразить, что Германия в 1918 г. капитулировала,
когда её войска и вовсе ещё занимали чужие территории. К 1917 г.
главный ресурс войны -- доверие народных масс правительству и их
настроенность воевать -- был исчерпан в России полностью. Подрыв-
ная работа Германии против России, осуществлявшаяся посредством
российских революционеров, -- это была тоже часть войны, и на
этом фронте царский режим не выстоял.
6. В конце XVIII Россия вернула себе временно отторгнутые Польшей
земли нынешних Белоруссии и Украины.
В Белоруссии и Украине так считают далеко не все. Земли Бело-
руссии и Украины до раздела Речи Посполитой НИКОГДА НЕ БЫЛИ час-
тью России. Русь -- не Россия. Московия, зародыш России, образо-
валась как осколок Золотой орды -- из прежних славянских выселок
с земель Киевской Руси в землях мокши и др. угро-финских племён.
Великое княжество литовское, русское и жемойтское сложилось
РАНЬШЕ Московского царства и вступило ДОБРОВОЛЬНО в унию с
королевством Польским, а потом они вместе ещё много воевали с
"москалями".
8. Белая Гвардия 1918-1921 гг была больше кадетская и правоэсе-
ровская, чем черносотенная.
Здесь Кожинов попадает пальцем в небо, а может, полемизирует с
мыслителями, получающими информацию исключительно из Астрала, а
не из расхожей справочной литературы. В советском "Военном энцик-
лопедическом словаре" 1984 г. издания напечатано:
"Политической
опорой Деникина стал блок кадетов и октябристов, который поддер-
живали эсеры и другие контрреволюционные партии." Уточняю: эти
партии были контрреволюционными только по отношению к большеви-
кам, а по отношению к царскому режиму -- революционными.
* * *
О неконструктивности Вадима Кожинова. Однажды его "в лоб"
спросили: "Что необходимо сделать, чтобы предотвратить распад
России?" Вот полный ответ:
"Россия распадалась многократно. Во время татаро-монгольского
нашествия Россия ослабла настолько, что позволила Литве, а затем
Польше присоединить Белоруссию и Украину. Эти территории были
отторгнуты на 4 века. Благодаря этому образовались два народа --
белорусы и украинцы, или малороссы. До монгольского нашестви
литературный язык, с незначительными диалектными различиями, был
совершенно одинаков. Так же и быт был един от Киева до Ладоги.
Далее, в смутное время многие виднейшие люди во главе с
Филаретом находились при дворе Лжедмитрия II, проходимца,
высеченного еще до восшествия на престол. Они сбежали из Москвы,
жили в Тушинском лагере. Казалось, все совершенно погибло: был и
мор, и голод, и никто даже не берется подсчитать, сколько погибло
людей в этой чудовищной разрухе. Но пережили! Это был страшный
распад, но он был преодолен целиком и полностью. То, что на своем
самобытном пути сумели выработать белорусы, русские и украинцы,
вошло в состав общей культуры.
Был полнейший распад и после Февральской революции, по нацио-
нальному принципу. После Октябрьской революции, котора прошла под
знаком интернационализма, на Украине началась украинизация; такие
же процессы происходили и в Белоруссии.
Поэтому сам по себе распад еще не есть роковое явление, которое
должно привести к гибели страны с тысячелетней историей.
Возрождение возможно, но нельзя заранее сказать, как это будет и
будет ли вообще.
Но, во всяком случае, собрать русский народ с помощью нацио-
нальной идеи, с моей точки зрения, -- задача утопическая.
Благодаря своему евразийскому бытию русские смешались с самыми
разными народами -- выделить чисто русский тип просто невозможно.
Во время войны любой солдат, узбек или бурят, называл себя
русским. Ибо он нес ответственность за всю страну, а не только за
свое национальное бытие и знал, что именно русские всегда несли
эту ответственность." ("У России нет и не может быть нацио-
нальной идеи", интервью "Российскому аналитическому обозрению"
(1998, №7))
Если коротко:
1) чёрт с ним, с распадом России, как-нибудь выкрутимся: прежде
же выкручивались;
2) ничего достойного названия "русская национальная идея" лично
я, В. Кожинов, предложить не могу, но поскольку не хочется
выглядеть слабым мыслителем, я утверждаю, что русским людям
она и не нужна.
* * *
Откровения Кожинова на тему религии:
"И сегодня подлинная Вера присуща, надо думать, либо людям
особенного духовного склада и своеобразной судьбы, сумевшим
сохранить в себе изначальную, первородную религиозность, не
поддавшуюся критике со стороны отделившегося сознания, -- либо
людям наивысшей культуры, которые, пройдя неизбежную стадию
'критики', обрели вполне осознанную Веру, -- ту, каковая явлена
в глубоких размышлениях классиков богословия.
Я близко знал такого человека -- всемирно известного ныне
Михаила Михайловича Бахтина, который, кстати сказать, утверждал,
что любой подлинно великий разум -- религиозен, ибо нельзя достичь
безусловного величия без Веры в Бога, дающей истинную свободу
мысли.." ("Правда...", стр. 17)
Надо думать, что либо у Кожинова вера была не подлинная (не с
большой буквы, значит), либо он воспринимал сам себя как человека
"особенного духовного склада и своеобразной судьбы", а может
даже, и "наивысшей культуры".
Поскольку я не популярный общественный деятель, и обманывать
людей мне ни к чему, я могу прямо сказать, что, по моему мало-
культурному мнению, в наше подлое время верить в Бога могут
только личности с деформированным мышлением либо не вполне
развитые психически (это так, даже если их большинство). Выбор
между верой и неверием -- отнюдь не такой, как, скажем, между
яблоками и грушами. Или, к примеру, между арбузами и дынями. Это
очень серьёзный выбор, определяющий местоположение индивида в
пространстве интеллектуальных возможностей, а также его статус в
тоненьком слое людей, много напрягающих свои мозги. Если человек
верит в существование Бога типа христианского (или хотя бы заяв-
ляет, что верит), то он может быть очень хорош только в некоторых
интеллектуальных частностях, тогда как в целом он недостаточно
годен для работы со сложными вещами неформального характера,
предполагающей учёт разнообразных обстоятельств. Вадим Кожинов --
из недостаточно годных.
Ктати, глубочайший пиетет Вадима Кожинова по отношению к
Михаилу Бахтину (1895-1975) сам по себе показателен. Основные
интеллектуальные достижения Бахтина -- это труды по творчеству
Франсуа Рабле и Фёдора Достоевского, то есть, Бахтин как
мыслитель -- фигура по преимуществу вторичная, причём даже не
развиватель-продолжатель, а и вовсе комментатор.
Вообще, популярные пропагандисты "русского дела" блистают лишь
точечно -- даже когда ограничиваются пережёвыванием истории.
Поэтому и "русское дело" всё не клеится.
* * *
Откровения Кожинова по еврейскому вопросу:
"Я сам -- человек православный. То есть не воцерковный, в
отличие, допустим, от моей жены. Кстати, жена у меня еврейка, но
она совершенно православная. Это кстати к вопросу о моем якобы
антисемитизме. Сорок лет живем. Если так сравнить, то получится
большая антисемитка, чем я. Она возмущается некоторыми вещами,
которые я пишу, когда я пишу положительно о евреях. К тому же я к
ней спорю. Она считает, что сейчас пришло очередное еврейское иго
на Русь. Я с этим спорю. Я говорю, что это очень активные люди,
эти все Березовские и прочие. А она считает, что они уже
захватили власть. Я так не думаю." ("Беседа с Кожиновым")
Ну хорошо, что Кожинов хоть не антисемит (для писателей его
направления это не типично). Правда, его "семитизм", похоже, был
обусловлен не глубоким копанием в теме, а всего лишь бытовой
ситуацией: пиши он антисемитские вещи, стал бы посмешищем, а
развестись с женой, возможно, "квартирный вопрос" мешал (в СССР
он много на кого повлиял сильнейшим образом).
* * *
Ещё ошибочные и вредные идеологемы Кожинова в "Правде 'чёрной
сотни'" (порождённые тем самым дефектом мышления, который приво-
дит людей к вере с большой буквы):
"Короче говоря, Взантийская империя прекратила своё существо-
вание не в силу некой своей внутренней, имманентной несостоятель-
ности: она была раздавлена между беспощадными жерновами Запада и
Востока: такому двухстороннему давлению едва ли бы смогло проти-
востоять какое-либо государство вообще..." (стр. 327)
Абзац, вроде, и маленький, но в нём -- весь Кожинов: человек
с созерцательной позицией, с претензией на масштабные обобщения,
тяготением к красивым неадекватным моделькам и склонностью
вляпываться в приятные веры.
Византийская империя была именно "несостоятельной" внутри, а
точнее говоря, ущербной, иначе она не только порасшвыривала бы
зажавшие её "жернова", но даже и вовсе не позволила бы им
сформироваться. К примеру, маленькая Македония в VI веке до н. э.
была вполне "состоятельной" внутри и потому смогла перемолоть
кучу "жерновов": и греческие города-государства, и Персидскую
империю, которые были раз в сто больше её по населению.
Далее, вторым после Востока "жёрновом", столетиями обрабаты-
вавшим Византию, был не Запад, а, скажем так, Север: славяно-
тюркские Болгарские царства (первое и второе) и чуть-чуть
Киевская Русь.
"...за тысячу двести лет существования Руси-России было три
попытки трёх народов -- монголов, французов и немцев -- завоевать
и подчинить себе остальной мир, и -- этого всё же никак не оспо-
рить -- все три мощнейшие армады завоевателей были остановлены
именно в России..." (стр. 341)
Уж-ж-жасно трудно всё это оспаривать. Но я попробую. Вообще-то
после "Руси-России" монголо-татары в 1241 г. ещё разорили
Венгрию, Моравию, Силезию, захватили Люблин, Сандомир, Краков,
Пешт (но не смогли взять Вену), в погоне за венграми дошли до
Адриатического моря, а основное поражение в Центральной Европе
потерпели, наверное, от чехов. Но несмотря на это, потом у них
ещё были:
1253 -- захват Тибета;
1256 -- захват Ирана и Двуречья;
1257 -- взятие Ханоя;
1258 -- взятие Багдада;
1260 -- взятие Дамаска;
1273 -- захват Кореи.
(И вообще, по монголо-татарскому вопросу надо было со Львом
Гумилёвым свериться.)
А французы вопреки русским всё-таки выстроили в XIX веке свою
МИРОВУЮ империю, причём осколки её -- до сих пор заморские терри-
тории Франции: Гваделупа, Гвиана, Мартиника, Реюньон и т. п. И в
битве при Ватерлоо русские участия не принимали, а принимали
англичане, пруссаки и голландцы. И т. д. Кроме того, Кожинов --
кажется, единственный известный автор, который утверждает, что у
Наполеона Бонапарта в 1812 г. и у Адольфа Гитлера в 1941-м было
намерение захватить мир ПОЛНОСТЬЮ.
* * *
По внешности и повадкам Вадим Кожинов -- что называется
библиотечная крыса. Всю жизнь протрудился в Институте мировой
литературы. Эрудит, то есть человек, у которого псевдознания
подавляют мысль. Мозговорот-мифотворец, производитель псевдо-
знания, протемнитель (не просветитель же!) российских народов.
Осторожно читать такого можно, но не нужно: он сбивает вдумчивых
русских людей на дискуссии по поводу всемирно-исторического
значения Куликовской битвы, роли черносотенцев в крушении царизма
и т. п. В практическом отношении он может быть полезен только
тем, кто хотят иметь в России побольше туповатых псевдообразо-
ванных патриотов и заскочных русских националистов, которым
всегда ясно, кого надо бить.
Вертёж мировой истории вокруг оси "Русь-Россия" -- это приятная
иллюзия, которой сам Кожинов тешился и завещал другим патриотам
тешиться, пока Россия между тем не развалится полностью.
Я согласен, что заглядывать в историю полезно. Но ОТСИЖИВАТЬСЯ
в ней -- нехорошо! Аддикция это. Бегство от действительности.
Резюме. Жёсткое: надоел. Вообще, надоели они все скопом, эти
титаны русской мысли, эти фёдоровы, соловьёвы, розановы, лосские,
бердяевы-разгвоздяевы, бахтины, кожиновы и пр. Опереть на эту
"интеллектуальную традицию" что-либо практическое невозможно,
копаться в ней -- непродуктивно. Сосредоточиваться надо на
проектах и планах деятельности. На будущем.
Литература:
Кожинов В. "Правда 'чёрной сотни'", М. "Алгоритм"/"Эксмо",
2006.
Кожинов В. "У России нет и не может быть национальной идеи",
интервью "Российскому аналитическому обозрению" (1998, №7).
"Беседа с Кожиновым", 5 августа 1999 г., записал В.Б.Румянцев,
сайт http://www.hrono.ru)
Возврат на главную страницу
